в идеале лучше вообще ни к какому движению не примыкать, быть оппозиционно настроеным к социуму, к его заблуждениям и всяческим всплескам типа фа антифа и тп

как это не печально, в нашем мире принято с чем-то бороться только путём насилия...зачастую, антифа мутузят скинов, а скины, соотвественно, их....
В целом, в таком националистском государстве, как наше, очень трудно бороться с любыми проявлениями расовой и религиозной нетерпимости...

ну вот вам небольшая история:
Антифа
(Упырь Лихой)
________________________________________

опубликовано на neo-lit.ru

Так я похож на невесту Аллаха. Или на бабу какую-то из Средней Азии. Полморды повязано банданой, только глаза видны и часть переносицы. Самого на ржач пробирает. А сверху ирокез торчит, на пиве с воском поставленный. Лаком ставят дети и мажоры. Есть, конечно, шутка такая, что настоящие панки его ставят на соплях. Бандана веселенькая такая, черная, с мелкими белыми черепушками. Вид идиотский. Когда мы идем замазывать граффити, я надеваю бейсболку, чтобы людей не пугать.
Думаете, я вам свою морду опишу и представлюсь: «Меня зовут Вася, мне семнадцать лет, живу в Купчино, учусь в библиотечном техникуме и т. д., и т. п.»? Хрен вам. Скажу кратко: у меня обычная внешность, а остальное вам знать не обязательно. Ладно, жрите: я наполовину еврей. И девушка моя, Соня, тоже наполовину еврейка.
Зачем я это делаю? Я и сам очень даже хорошо понимаю, что ничего не смогу изменить сам. Даже если соберу большую группу таких же антифашистов, даже если у нас будет крупная организация, даже если такие же группы отвязных камикадзе будут действовать в других городах. Возьмем, к примеру, скинов, этих тупых бритых латентных пидоров, которых я НЕНАВИЖУ. Вон их сколько в одном Питере! А в Москве? А в их долбаной Германии, во Франции? Тысячи! Удалось им изменить мир? Хер им собачий. Все равно даже среди них есть умные парни, которые не ведутся на их пропаганду. Зачем русские парни идут к этим отморозкам? Помахаться, пива пожрать, потрепаться. Это как клуб по интересам. Ну, и национальная идея в довесок. У нас почти все кавказцев и таджиков разных не любят, но в скины-то идут молодые парни, которые любой хуйней страдать готовы, лишь бы интересно было. А еще я слышал, что в Германии снимают гейское порно для скинов – с цепями и элементами садизма. Вот бы взглянуть! Вы не подумайте, я не из этих, но до ахуя хочется взглянуть, как твои идейные противники долбят друг друга в жопу.
Короче, я вам так скажу: это тусовка для молодых долбоебов, которым нечем заняться на досуге. Есть, конечно, идейные, вроде меня, но остальные – это именно такие раздолбаи. Если ты поманишь их мясным куском, они побегут за тобой, повизгивая не «Зиг хайль», а «Панки хой».
А панки? То же самое. Сорри, если тебе 18 лет, и ты не знаешь, как зовут основателя группы «Exploited», а самой крутой группой считаешь каких-нибудь тараканов или, упаси боже, кишей, если ты не можешь перечислить хотя бы пять малоизвестных британских групп и хотя бы приблизительно перевести, о чем они там поют, ты ваще не панк. Если ты не видишь, что за хуйня творится вокруг тебя, если ты носишь на сисярах портрет Че Гевары, ходишь за ручку с мамашей в «Костыль», чтобы она тебе купила кольцо в нос, и считаешь, что ты крут, убей себя суицидом.
Я не ношу балахоны и майки с мордами. Хожу в фанатском «бомбере», а не в косухе, потому что он теплее. Правда, косуху легче мыть, если пивом облился. А штаны я не специально пилю – сами протираются, суки. Ну-ка, полазай по стенам, позамазывай скиновские почеркушки – еще и не так припанкуешься. Все колени изодраны естественным образом. Ну, и бейсболка, конечно. Другие ходят в капюшонах, но я не хочу – на куклуксклановцев похоже. А вообще среди панков отморозков тоже хватает, и в скины для таких перейти – как два пальца обоссать. Жри пиво на здоровье, возись в говне, ебись с бомжихами на Марсовом поле, только сними балахон с Летовым и не ори, что ты панк. Сбрил ирокез – и вперед, рынки громить. Главное – не задумываться: «А на кой хер я это делаю?» Им по приколу отпинать кого-нибудь, а бритая башка или волосатая – это мелочи жизни. Вообще всё от человека зависит.
Отвлекся я. Так вот: в каждом неформальном движении должна быть не только идея. Оно должно действовать осуществлять какую-нибудь социальную функцию. Вот, скины, к примеру, бьют черных. Суки, конечно, но свое дело знают. И организация у них как в компартии. Не просто так шляются и пиво сосут. А хиппи? Поют дурные занудные песенки под гитару. Не могут даже демонстрацию нормальную устроить. Да, блядь, чё там пиздеть! В прошлом году, когда этот ёбнутый Буш в очередной раз что-то бомбил, позвали меня хиппаны американский флаг жечь перед их ссученным консульством. А я чё? Я всегда рад за идею побороться, за мир и все такое. Хоть и бесполезно, зато общественность задумается. Прихожу к моему приятелю Эдвину на хазу — и такая вот картина гуашью. Гуашью! Стоит наш Эдвин на полу раком, голый почти, как будто его ебут или порют. И весь в этой сраной гуаши. Красно-синий, как коренной житель Америки, жертва геноцида. И та герла, которая мне дверь открывала, тоже измазана, как скво. Это они флаг американский рисуют! Пальцами! На простыне! Как я ржал!
И тощий Эдвин свою длиннохайрастую башку поворачивает: «Присоединяйся». И под носом синяя полоса – сопли утирал, наверное. Нет уж, бля, спасибо, я в групповухе не участвую. Срубил с него бабла, да и заказал эту срань там, где те самые майки с мордами штампуют. Небольшой вышел, правда, но загляденье просто. Прямо жечь жалко.
Ну, а потом выяснилось, что они разрешения на демонстрацию не получили, и всех нас менты повязать хотели. А я чё? Ну, цепь снял и давай хуячить направо и налево. Эдвина и его скво отбил, еще пару каких-то длинношерстных гомосеков и растамана бородатого. А сам в обезьяннике ночь за это просидел. Так они меня после этого героем, бля, считают (а за спиной шепчут: «хоть он и быдло»). А на то, чтобы мне помочь, а не смотреть с открытыми ртами, как меня трое ментов дубинками гонят в микроавтобус, у них мозгов не хватило. Нет, такие бойцы нам на фиг не нужны. Бабы сопливые, ебитесь вы раком на американском флаге. З.Ы., флаг мой они так и не сожгли, он у нас в сквоте висит под плакатом «Смерть Бушу», на память.
Дык вот, о чем я? Я считаю, что у настоящего панка должны быть два главных занятия: творчество и борьба с социальной несправедливостью. Последнее выражается в первом, как правило. А если тупо жрать пиво и водяру, ты ни того ни другого не сделаешь и умрешь алкашом. Так я своей группе и сказал. Парень есть такой в Питере, Укроп, и он с фашизмом борется. Ходит с друзьями, свастики замазывает, вербует антифашистов в свои ряды. И перевоспитывает скинов. Я как узнал, думаю: «Во! Это именно то, о чем я мечтал с детства, когда читал книжки про Ленина, Камо, Баумана и прочих Железных Феликсов. Организацию сколотить и вести агитацию. Революцию делать, йопта! Ну, конечно, сам я революцию не сделаю, но по крайности район от скинов очищу. А то охуели: на архитектурных памятниках свои почеркушки малюют, черных бьют. Ну, и меня жидом называют в довесок, но это так, между прочим».

TO BE CONTINUED...

по моему мнению не стоит примыкать не к тем не к тем....что от фа толку нет...как они есть так и будут, пока россия не изменится...и что антифа...смысл их стычек?! они мутузят друг дгуга...а они не убавляются... :big_boss:

Ну вот концовочкка:
Ну, обозрел я свои достижения. Незавидные, прямо скажем. Несколько размалеванных стенок, два парня с черепно-мозговой травмой и один не в меру драчливый пидор, который коноплей торгует. Не, думаю, на хуй такой антифашизм. Агитацией заниматься надо. Втолковал это Соблазну. Он удивился и обещал, что скажет девчонкам в «Мухе». А с ними мы все стенки в Питере анархией разрисуем. Никакой фантазии у парня… На хер нам эти девчонки? Они и так черных не бьют. И я ему доходчиво, как Вера Фигнер, объясняю, что агитировать надо как раз идейных противников. То есть скинов. И он:
— Они же мрази! МРАЗИ ЛЫСЫЕ! Пидоры! Как те уебки в колонии! Мочить этих тварей надо, а не трепаться с ними. Я бы им в затылок стрелял, расистам сраным! — И хуйнул бутылкой о качели так, что осколки по всей детской площадке разлетелись, и в песочницу тоже попали, где днем дети копаются. Псих!
Отдышался он, покурил и говорит уже более спокойно:
— Вася, понимаешь, они же быдло. А быдло умеет только нажираться, ебаться и бить тех, кто на них не похож. Ты их сагитируешь, они, может, даже ирокезы себе отрастят и будут пиздить своих прежних корешей. Но по сути они останутся тем же быдлом. Пидоры сраные… Знаешь, я там по ночам лежал с открытыми глазами и мечтал их всех переловить по одному, выебать и зарезать. Быдло – оно везде одинаковое. Одежда только разная. Ну что, я неправ?
— Ну, прав, блядь, чего уж тут… Но не все же они… Они же как дети, тёмные еще.
Он опять взорвался:
— Дети, блядь? Дети, блядь, сраные? Эти мрази тоже детьми были, когда меня сосать заставляли и башкой били о парашу. Это не дети, это мрази сучьи, уебки, ЧМО подзалупное, пидарасы ебучие! Дети, блядь!
— Но не все же дети такие! Чего ты на детей гонишь? Совсем охуел, что ли?
Соблазн плюнул, развернулся и пошел в метро. Остановился, чешет обратно. Морда серьезная, как на похоронах. И провещал, словно Господь Бог:
— Дети среди людей – самые жестокие. Потому что им сказали «нельзя» или «можно», а они ни хуя не поняли, почему это можно, а это — нельзя. Им похуй, главное, что интересно. Им сказано, что в говне копаться нельзя, а до них не доходит, почему, вот и роются. В дерьме. Я понятно говорю? Потому что своими мозгами думать не научились. А быдло до конца дней коллективной башкой думает.
Сказал — и следующую сигарету в рот тянет. Ждет, когда я среагирую. А я ничего не ответил. Чего спорить с психом? Как будто я сам этого раньше не знал… Если я с ним сейчас научный диспут начну, он и меня в быдло запишет.
Постояли, покурили, он извинился — типа, выпил слишком много и херню нести начал. Руку мне пожал как обычно и уехал. А я на скамейке сижу и думаю: убил он этих парней или просто вырубил на время? Не выдержал, вернулся, хотя прекрасно знал, что они могут очнуться и отпиздить меня. Так и есть. Сидят живые, за черепа свои бритые держатся. Один мелкий, в веснушках, курносый, другой здоровый такой, тощий, на солиста «Текиладжазз» похож. Обоих стошнило почему-то. Даже ударить меня не пытались. Я спрашиваю: «Встать можете?»
Мелкий мне:
— Вставали уже. Ноги не держат и блевать охота.
Я у него перед носом пальцем вожу, а он продолжает:
— За что твой кореш нас по балде ёбнул? Что мы вообще вам сделали? На стенке, блядь, писали. Щас все на стенках пишут. Что, убивать за это надо?
А тощий:
— Чего пиздеть? Скорую вызывай, парень.
Ну, я и вызвал. Сам я мобильник не ношу по идейным соображениям, так что пришлось опять стену лезть и искать кого-то, чтобы позвонить. Попросил у девушки, которая у пригородных касс стояла. Дождался, пока приедут за ними, и смылся оттуда. Мне такая реклама не нужна. Уф…
Соблазн этим же вечером обзвонил всю свою группу из «Мухи». Половина где-то оказалась в городе, август уже. И приводит их в среду на Черную речку, для знакомства со мной. Вид у этих девок был слегка помятый – вольные художницы, вся хуйня. На хиппи похожи. Видно, у него нехилый авторитет в группе, раз столько народу нагнал. Девицы достают платки и повязывают себе морды, как будто мы собрались снимать римейк «Белого солнца пустыни» — я ржал так, что меня чуть не стошнило. А Соблазн вякнул, что они на шахидок похожи, и его пристыдили, но я так и не понял, кто именно – под чадрой не видно. Мы организованно пошли к стене какого-то предприятия, и они под руководством Соблазна намазюкали за час огромную антифашистскую фреску, а я смотрел и завидовал. Прямо артель какая-то, «Художники за мир». Сами довольные, как дети, которые в школьном туалете пишут «хуй». Сказали, что обязательно придут еще и нарисуют всё, что нужно для дела.
А вскоре и панки мои подтянулись. Обидно стало, что какие-то бабы в Антифу вступили, а они – нет. И спермотоксикоз – не тетка. Вместе насочиняли шесть антифашистских песен и начали репетировать. Не, ну правда, как дети!
За неделю ко мне набежала такая туса, что пришлось искать сквот для партийных собраний. Нашли на Лиговке, но где – вам знать не обязательно. Прогнали оттуда бомжей, натащили мебели с близлежащих помоек. Панки грязи не боятся. Девчонки расписали стены. Я там этим девахам еще и сольные концерты давал под гитару, так что они радовались по уши.
Так что теперь я владел по крайней мере двумя каналами агитации. Но мне и этого показалось мало, и я напечатал стикеры, чтобы их в общественных местах на стекло наклеивать. Налепили и еще попросили. Вообще человек, насколько я заметил, готов бесплатно делать любую хуйню, лишь бы интересно было.
Привели, между прочим, и одного «черного», за чьи права мы боролись типа. То ли узбек, то ли таджик, Фарухом звали. Редкостный тупиздень оказался. Мало того, что мои единственные целые джинсы краской облил, так еще и вывел на заборе коряво: антефа. И пентаграмму намалевал. Я ему на пальцах объяснил, как анархию рисовать, он улыбнулся безмятежно и снова рисует, сатанист недоделанный. Задумался о чем-то своем и опять пентаграмму вывел. Смутился: «Ой, извини, я ошибся. Я сейчас правильно нарисую». И снова старается. Потом огорчился: «Ой, криво вышло. С потёками. Я перерисую». Я ему говорю: «Пошли отсюда уже», а он старается, рисует себе. И всё спрашивает: «А так правильно?» Через час там можно было уже черную мессу служить. Пока он рисовал, менты подъехали и нас обоих чуть не повязали. Хули – весь забор в анархиях и пентаграммах. Нет, я готов бороться за права чурок, но работать с ними не хочу. И так нервы на пределе, а с такими вообще параноиком стану. Приставил его к девушкам, баллоны с краской носить.
И Соблазн на него как-то странно косился; наверное, потому, что чучмек наш был на девушку мордой похож. Симпатичный мальчик этот Фарух, хоть и с придурью, и улыбка у него добрая. Я думал, Митя на него только облизывается, а потом оказалось, что он бедного чурку еще весной оприходовал, и это его постоянный мальчик. Ему жить негде было, вот его Митя и вписал к себе.
Тут я не выдержал и говорю Соблазну:
— Чё за гей-клуб, в натуре? Пусть сидит лучше дома и хозяйством твоим занимается. Толку здесь от него как от козла молока.
Соблазн за свою «жену» обиделся, но признал, что парнишка и правда тупой. Поговорить с ним совершенно не о чем, не читает ни хера, только боевики смотрит и попсу восточную слушает; заебал уже вконец. Траву, правда, через границу возит, спасибо ему за это. Со мной Соблазну, типа, общаться интересно — крепкая мужская дружба.
Потом одна из девушек сагитировала молодую училку и вообще непотребство началось: они ходили по школам и устраивали конкурсы антифашистских рисунков. А надо сказать, что все начальные и средние классы детьми кавказской национальности забиты. Своих-то не нарожали в девяностые. Так что это оказалось без пизды актуально.
Но, бля, тупые девки все-таки! Хоть бы разобрались сначала, что к чему: детки-то всякие бывают, и чеченские тоже, и осетинские. Приносят мне рисунок, например, сами ржут, как имбецилки. Там человек изображен в камуфляже и с автоматом. Подпись: «Смерт фашыстам! И главнаму фашысту Путену! Алла акбар!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!»
В один прекрасный день их в новостях показали на пятом канале. Детское творчество, дети за мир и согласие типа. И эти дуры рассказывают в объектив, что такое антифа и кто такие панки. Морды свои рекламируют, что ли? ДУРЫ! Мы же не зарегистрировались как общественная организация. Ну, дуры! Кто их просил, а? Я же еще вынужден теперь быть осторожным. На меня и так дело завели в прошлом году, за ту демонстрацию идиотскую. Хера собачьего нам дадут официальный статус, зато проблем не оберешься. Я понимаю, они хотели как лучше, но зачем же меня так подставлять? А потом как-то само собой всплывет, что мы на стенах пишем, и нам статью пришьют за вандализм.
Я им после этого устроил раздачу, и некоторые особо активные членки оскорбились и ушли, основав свое отделение антифы. Что поделаешь, чистка партийных рядов от педологических извращений в системе наркомпроса.
Передохнул немного. В это время Соня от меня ушла к какому-то Мише, потому что мне все время звонили незнакомые девушки и я мало бывал с ней вместе. Подставила, короче. Сам виноват, эстет ебаный. Мне надо такую девушку, чтобы как Инесса Арманд была, красивая, но умная. Чтобы была не подстилкой, а другом и соратником.
Как я тогда нажрался! Помню, сидел у Соблазна на кухне, на полу прямо, и рыдал. Орал, что мне нахуй не сдалась эта политкорректность, я девушку свою люблю, и пусть хоть все чурки в мире передохнут, только бы она вернулась.
А Фарух, дурак жалостливый, меня по ирокезу гладит и спрашивает, что такое чурки. И Соблазн ржет, то ли от меня, то ли от травы.
Н-да… Короче, я временно поставил у руля Соблазна, а сам ушел в дикий запой. Конец октября уже был, на улице пить холодно, а дома я это афишировать не хотел, чтобы родных не расстраивать. Наврал им что-то и вписался у Эдвина, того самого хиппана. Половину времени пролежал там в отключке, Соблазн мне, помню, траву еще приносил.
Совсем я, короче, опустился. Ну, и теперь о главном. Выхожу я часа в три ночи за пивом. Естественная потребность любого советского студента. А надо сказать, в том доме, где магазин, жили сплошь хачи – там рынок недалеко. Раньше там Лермонтов жил, а теперь – герои его поэм. Надо сказать, с тех пор, как оттуда уехал этот самый великий поэт, дом ни разу не ремонтировался. Даже унитазов там, как я слышал, нет. И я всё думал: обвалится эркер в этом году или повисит до весны? Фасад весь облезлый, во дворе огромная вонючая мусорная куча. Ни один уважающий себя человек не стал бы жить в таких условиях, а им похуй, живут, деньги зарабатывают.
Башка у меня трещит с перепою, я проснулся всего полчаса назад. Ветер дует пронизывающий, холодно до ахуя. Напротив – отделение милиции. Всё чин чином. И вдруг два парня в «пилотах», бритые, вытаскивают из подворотни азербайджанского подростка. У него кровь из носа ручьем льется, вся хуйня. Рядом ресторан ночной, там кто-то свадьбу справляет, человек пять покурить вышли – и всем похуй. Я ору: «Граждане, что же это делается? Нацменов избивают, а вы стоите и смотрите!» Один, подвыпивший, мне говорит проникновенно: «А ты не суйся, мальчик. Правильно делают. Развелось этих черных как собак нерезаных». Стоят и смотрят, как будто спектакль им тут играют.
Подбегаю к скинам:
— Пустите его нахуй, козлы!
А они его перекидывают друг другу, как мяч футбольный, коленями поддают. Один, который пониже ростом, оторвался от хачонка, длинно сплюнул и мне:
— Отьебись, пидор, пока тобой не занялись.
Я ору этим, со свадьбы:
— Вы что, сволочи, так и будете стоять?
Дядька усатый смеется, жирный, пьяный, довольный, бля, как боров. Как хряк здоровенный. Харя потная, маслянистая. Я вспомнил в этот момент, что большие свиньи младенца сожрать могут. Просто вспомнил.
И он меня жить учит, гад нажратый:
— Ты, парень, не лезь, когда люди дерутся. Ну, разобьют они нос тебе вместо него. Кому от этого легче станет? Ты что, так хачиков любишь, что жопу за них готов порвать? Ты куда шел?
Я ему, зло так:
— В магазин, хоть это и не ваше дело.
— Вот и иди в магазин. Они и без тебя прекрасно подерутся. Знаешь, пословица такая есть: свои собаки дерутся — чужая не приставай.
А я краем глаза замечаю, что эти скины парнишку уже не бьют, а тащат куда-то, в сторону собора, там какая-то автомастерская и дом, идущий на капремонт, расселенный уже. Мгновенно вспомнил, что в этом районе не так давно таждикскую девочку ни с хуя зарезали, когда она с папой и с братиком гуляла вечером. Прямо у магазина, где народ водку покупал. Наверное, так же стояли и смотрели. Ну, думаю, затащат его в этот дом, или на стоянку, или на помойку, чтобы без свидетелей. Хотя какая разница? Все равно эти стучать не будут. Свадьба у них. А напротив — отделение милиции. Две шмары стоят прямо на крыльце, это дань у них такая, что ли, натурой? И я:
— Мужик, хоть мобилу дай, в ментуру позвонить!
Он:
— Бери, звони на здоровье. Дураков не сеют, не жнут — они сами родятся.
Пошел он в жопу, короче! И я поперся за этими скинами.
Один обернулся и лыбится:
— Отвали, щас самому в табло дадим.
А в башке шумит с похмелья, еле на ногах стою. Ну, и бросился на них. Даже врезать толком не успел. Один делает мне подсечку, другой поддевает носком говнодава под ребра. А хачонок не будь дурак вырвался и удрал. И пинают они теперь меня. Правда, бомбер мой удары амортизирует, под ним еще свитер. Иногда удары скользящие, подошвы чиркают по непромокаемой ткани. А по ногам – больно шо пиздец! Больно, мать их! А хачонка всё нет и нет. Урод мелкий, хоть бы ментов позвал или, на крайняк, папашу своего. Говнюк неблагодарный!
Не бьют больше, ноги у них устали, что ли? Я валяюсь на спине, из носа что-то теплое течет, то ли кровь, то ли сопли. Ребра болят, колени разбитые. Ладони саднят, содранные об асфальт. Рядом с моей головой затянутая льдом лужа с вмерзшими листьями, и от них пахнет как-то по особому, тлением – прах к праху.
Эти двое надо мной стоят, курят. В переулке никого, только на автостоянке лает боксер, песик служебный. Я лежу, а на глаза слезы наворачиваются от обиды. Рядом ментура, пожарная часть, восемь ресторанов, три магазина «24 часа», люди ходят по Садовой в пятнадцати метрах от нас — и никому нет дела, что человека бьют. Да похуй, русского, азербайджанца, корейца — главное, что бьют! И фонари в слезах преломляются как звезды с четырьмя длинными белыми лучами.
Проморгался, разглядел их получше. Один совсем налысо бритый, накачанный, другой ежиком стриженный блондин, и ростом он пониже, и на шкаф не так похож. И блондин лысого уговаривает оставить меня в покое. Ему это, типа, не нравится. А лысый ему талдычит, что я жидопанк в зеленых шнурках и пидорас антифашистский, и не хер меня жалеть. И шевеление какое-то наверху. Лысый что-то достает из кармана, выкидуху, наверное, а блондин ему руки крутит.
Потом лысый хватается за запястье и орет:
— Мудак ты, Лыков! Ты чего, на своих попер? Считай, что ты уже труп!
Блондин ему ногой поддал, оба упали и покатились, мутузили друг друга на асфальте минут пять. Я что-то не понял. Наверное, кто-то нечаянно вытащил лезвие.
Лысый выдрался, отбежал на приличное расстояние, гавкнул на прощанье что-то вроде:
— Жопу черным хочешь полизать? Соси у жидов, соси старательно! Блондин рванулся было в его сторону, чтобы добавить за гнилой базар, но тот, другой, был уже далеко.
В общем, этот Лыков своего кореша прогнал. Меня пожалел, что ли?
Я сел и неуверенно попросил у скина сигарету. И курить хотелось, и просто сказать что-то. Он руку протягивает:
— Иван.
— А, гм… Вася…
Сигарету мне прикурил и в рот вставил – у меня пальцы так дрожали, что я ее четыре раза ронял, а о том, чтобы зажигалку держать, вообще речи не было. Я думаю: «Спасибо ему за это сказать надо, наверное», но как-то язык не поворачивается – он же еще полчаса назад хачонка бил (сволочь мелкую трусливую неблагодарную). Скин меня опередил:
— Уважаю таких людей. Он тебе вообще никто, а ты за него… Да и вообще, не нравится мне всё это. Слышал в новостях, на Петроградской сегодня вьетнамца зарезали?
— Нет… Я спал.
— Двадцать парней, скины. Это криминал вообще. Я в этом не хочу участвовать. Морду набить могу, витрины расколотить, но до такой хуйни я бы не дошел.
— Да уж, хуйня… Вьетнамца, говоришь, убили?
— Ага. Ты вставай, парень, он может не один вернуться. Кстати, у тебя есть где пожить пару недель? Они у моего дома будут караулить.
— Без проблем, даже выбрать можно. — Встаю, вроде не шатает. — Ну что, может, пива купим?
Он оглядывается по сторонам:
— Купим, без пизды, только не в этом квартале. Сваливать надо, пока целы.
И мы свалили оттуда. Так началась моя борьба с фашизмом. Черт его знает, может, зря я это делаю? Хотя…

Copyright © Упырь Лихой, 2004-10-29

Матвей +1 

Матвей
а в какую сторону ты этим рассказом хотел изменить расходящиеся взгляды всех здесь присутствующих?

в таком случае речь может идти о любом направлении, отредактированном отечественной ментальностью

Матвей
в лучшую по отношению к антифа? забавно

да уж.. а по-моему рассказик показал как раз-таки несостоятельность любого направления в условиях рашн федерэйшн

...немного отойду от темы. Национализм начинается со слов "чурка", "ускоглазый", "чёрный", "жид" и т.д. , прочно вошедших в наш обиход. В целом, насколько мне известно, стоящие у верхушки власти люди абсолютно не заинетерсованы в каком-то там "антифа". Россия уже вплотную приблизилась к модели тоталитарного государства, т.к. :

- отсутствует свобода слова
- в госдуме почти нет ни одной РЕАЛЬНО оппозиционной партии...ни Яблока, ни СПС...даёшь, блядь, Единую Россию!!!.....
- культ вождя...конечно! культ нашего президента...."такого, как Путин, чтобы не пил"....

Поэтому нечему удивляться. Это, конечно, быть может, уже слишком, но мне кажется, ничего в лучшую сторону у нас не изменится....всё, что мы можем, это хотя бы самим не поддерживать всю эту грязь...

Вот небольшое обращение к народу от Amneziy:
Здравствуй, проходящий человек.
Мы тут кормим бедных людей, у многих из которых нет самых простых вещей и возможностей. Часто от людей города можно услышать, что бездомные и нищие люди - как бы не совсем люди; что они заслужили своё положение тем, что не работают и пьют, что неспособны приспособиться к жизни, сделать что-то полезное, и потому они - настоящие отбросы общества, и нечего думать и заботиться о них. Мы были не уверены в том, что это, правда, и вышли на улицы, чтобы покормить и пообщаться с этими бедными людьми. Мы убедились в том, что люди, не имеющие постоянного жилья, вещей, заработка - это просто люди. Такие же разные, с радостями и печалями, какими-то привычками, заблуждениями, мировоззрением. Почти все они хотят выглядеть хорошими добрыми людьми, кто-то лезет с протянутой рукой, расталкивая других, а кто-то помогает организовать очередь так, чтобы люди не толкались, еда и вещи делились честно; кто-то шутит, рассказывает свою историю; кто-то спрашивает работы. Верьте - нет, но многие хотели бы быть полезными как-то, но не знают, как вернуться в это общество, которое от них отвернулось. Некоторые обижены и злы на это общество, на хорошо одетых людей, проходящих мимо; кто-то грустным смирением переносит свою судьбу; а кое-кто даже рад своей жизни и каждому новому дню. Но на этом листке бумаги мы не собираемся доказывать тебе то или иное; если тебе захочется проверить наши слова, единственный надёжный способ - самому выйти на улицы и пообщаться с теми, кто живёт в отбросах нашей золочёной клетки.
Мы знаем, что среди прохожих есть люди, готовые и желающие иногда остановиться в бесконечной беготне, оглядеться и задуматься, поговорить обо всём этом, и делать хотя бы малость; жить смелее, творчески, помогая в этом себе и другим. Этим людям мы предлагаем диалог. У нас нет готовых ответов, мы не принадлежим к какой-то организации, партии, движению, секте, религии. Мы просто хотим поговорить о том, что могут сделать вместе или по отдельности простые мужчины, женщины и дети, чтобы наполнять жизнь всем лучшим, общим для людей. Ещё мы всегда будем рады одежде, пище (самой простой - крупы, овощи, только не мясо), деньгам на одноразовую посуду - чтобы помочь кому-то обедом и шмотками. Если у вас есть друзья и вы вместе захотите попробовать приготовить и раздать еду - мы можем рассказать, как это легче сделать и какие могут быть трудности.

Если есть какие-то вопросы, обращайтесь: ICQ – 462392042.